Министерская проверка школ: контроль или мониторинг?

Проверка того, как местные школы справляются с переходом на эстонский язык обучения в первых и четвертых классах, продлится до 2 мая. Первым результатом проверок стало понимание, что проблем со знанием эстонского языка у педагогов эстоноязычных классов нет, утверждает мэр Катри Райк.

Учителя — по понятным причинам — говорить о происходящем отказываются. Многие нервничают, начинают болеть, уходят на больничный. На замену (уроки должны   проходить по расписанию) ставят тех педагогов, кто еще в строю и сможет вести урок. Нагрузка возрастает, нервы у большинства — на пределе. Министр Кристина Каллас   говорила, что министерскую проверку следует воспринимать не как контроль, а скорее, как мониторинг того, как начался переход на обучение на эстонском языке. Однако, педагоги ощущают эти внеплановые посещения уроков скорее как дополнительную психологическую нагрузку, чем как возможную поддержку.

Переход от поддержки к контролю

Мэр Нарвы также скептически относится к происходящему: «Почему именно Нарва? Потому что Нарва расположена сами знаете где. Хорошо, что министр Каллас поддержала мою просьбу заранее предупредить школы о визите, хотя бы за несколько дней. Так же со своей стороны мы предложили, чтобы проверки в школах проводили совместно с опытными руководителями детских садов и чиновниками из муниципальных кадров, чтобы иметь объективную картину». Так же Райк, подводя итоги первых недель, говорит: «Основная цель проверки — оценить владение эстонским языком среди учителей. Однако по итогам первой недели оказалось, что проверять, по сути, особо нечего. Педагоги все владеют языком и могут проводить уроки, но, на самом деле, намного сложнее не просто самому говорить 45 минут, но и вовлекать детей в диалог. Поэтому учителя, которые, несмотря на трудности, преподают на эстонском языке в переходных классах, — настоящие герои нашего времени. С другой стороны, в некоторых школах проверка Языкового департамента прошла всего за несколько недель или месяцев до начала нынешнего крупномасштабного государственного надзора. Я полностью согласна с теми работниками образования, которые, испытывая большее или меньшее чувство обиды, говорят, что эстонская школа перешла от поддержки учителей к их контролю. Это разворот на 180 градусов».

Также педагоги рассказывают, что проверяющие отмечают в своих вопросниках, что урок не идет полностью на эстонском языке, если дети между собой говорят (например, попросят ручку) в течение урока по-русски. Лично я как родитель школьника и журналист уверена, что заставлять детей говорить в школе исключительно на эстонском языке даже между собой – идея нехорошая. Я прекрасно помню учебник «Истории Эстонии», где с возмущением рассказывалось о подобных требованиях в отношении эстонских детей в гимназиях царского времени. Итогом стало т.н. эстонское возрождение, то есть период, который сейчас в учебниках истории называется «Период пробуждения эстонского национального самосознания».

[adrotate banner=»4″]

Почему учитель должен быть и методистом?

Педагоги хором говорят, что учебники, предназначенные для эстонских школ, слишком сложны для русскоязычных учеников, начинающих учиться на эстонском.  Мой сын, который уже второй год успешно учится в Тартуском университете, почти 10 лет назад в обычной муниципальной школе начинал учить природоведение на русском и эстонском языках по учебнику для эстонских школ. Уже тогда было совершенно ясно, что неадаптированный учебник бесполезен, и учителю приходилось самому готовить материалы и учебные листы, чтобы донести материал. С тех пор ничего не изменилось. Соответствующих учебников в обычных школах не появилось, нынешним учителям также предлагается создавать собственные учебные материалы, так как государство не планирует разрабатывать специальные учебные материалы для классов, переходящих на эстонский язык. В итоге на учителей возлагается еще одна обязанность, к которой они могут быть не готовы — создание собственных учебных материалов. Как будут справляться школы в следующем году, когда на эстонском языке нужно будет преподавать историю и литературу, алгебру и геометрию? Затем – в следующих классах – физику, химию, изучать строение клетки и процесс фотосинтеза? Если в отношении нынешних первоклассников есть надежда, что они справятся, то тем, кто сегодня учится в четвертом классе, явно будет не просто. Райк также с беспокойством относится к будущему, говоря: «Согласно государственному учебному плану, учащимся придется прочитать довольно много книг в пятом и шестом классах — и сделать это на настоящем эстонском языке. В списке «Гарри Поттер», «Приключения Калле-сыщика» и «Старинные народные сказки» Крейцвальда. Я не уверена, что учителя в школах с переходным обучением раньше сами читали все эти книги на эстонском, но еще есть время».

«Нужно качественное образование на эстонском языке»

В Таллинне существует методический центр, который взял на себя задачу поддержки учителей и готовит для них специальные рабочие листы. По словам мэра, в нашем регионе формально работают уже три подобных центра, но четкого видения и слаженного сотрудничества не хватает: «Похоже, придется налаживать тесное сотрудничество с Таллинном – я надеюсь, что они согласятся поделиться своими адаптированными учебными материалами», — говорит она. Методический центр, по идее, должен быть местом, где можно найти ментора и пригласить его на урок или найти опытного учителя, у которого можно побывать на занятии, говорит мэр. «Там должны получать поддержку и начинающие педагоги, и те, кому требуется пройти небольшое обучение по конкретным методическим вопросам. Ведь ученикам, родителям и государству нужен не просто учитель, говорящий по-эстонски, а качественное образование на эстонском языке», — полагает она. Первая встреча по созданию полноценного методического центра состоится уже 31 марта.

Софья Боборенко